В Волгоградском областном суде прошло очередное заседание по делу Аккубековой - 24-летней жены солдата СВО, которая заморила голодом своего 9-месячного сына, пока муж сражался за нашу родину. 3 дня Екатерина Аккубекова «гуляла» с кумой-наркоманкой, пока малютка без еды и воды погибал, запертый в пустой квартире, во время августовской жары прошлого года. Гособвинение просит суд в совокупности двух статей («неисполнение обязанностей по воспитанию» и «убийство») лишить горе-мать свободы на 23 года - почти на столько, сколько ей сейчас лет. Единственное о чём просит Аккубекова в каждом слушании – это предоставить ей встречу с мужем, но солдат так ни разу и не пришёл на суд.
В ходе заседания, прошедшего 24 июня, подсудимая озвучила свою версию событий.
Жена военного больше не признаёт себя виновной, как это было вначале, когда она прямо заявила, что оставила грудничка одного – «с целью убийства». Она поменяла показания. Теперь Аккубекова утверждает, что на неё давило следствие. Дескать, свекровь должна была прийти, и посмотреть за малышом, а она свой телефон продала – и о том, что никто не пришёл, не знала. Потом, на эмоциях подписала все бумаги и дала признательные показания, только потому что её обманули люди в погонах.
Подсудимая утверждает, что всё ждала мужа с СВО, чтоб поговорить. Верила, что он всё поймёт, поймёт, как её подставила свекровь – его мама. Хотела рассказать, как она его ждала. Но солдат на суд не пришёл ни разу. Даже когда его комиссовали из мест проведения боевых действий с Украиной, он, приезжая в Волгоград, не пытался проведать свою жену - убийцу их маленького мальчика.
Затем, как утверждает соседка с 5-го этажа, запах начал усиливаться. Люди поняли, что его источник должен находиться в квартире Аккубековой. Когда соседи принюхались к дверному замку, стало понятно, из какой квартиры разило. По словам Елены, они никого не вызывали, потому что были выходные. «Мы планировали это сделать в понедельник, но в тот день как раз приехала бабушка младенца, которая и открыла дверь», - сказала женщина на суде. Свидетель уточнила, что они не слышали плач ребенка до того момента, как начал распространяться едкий запах по дому. Женщина предположила, что малыш погиб от жажды быстро - уже 3 числа, скорее всего, мальчик был мёртв.
Сабина Муратовна (свекровь Аккубековой и бабушка потерпевшего участника СВО, чей сын погиб, пока тот защищал нашу родину), действительно пришла в тот злополучный день лишь немногим раньше полиции, которую хотели уже вызывать соседи из-за резкого запаха трупного разложения. «4 августа по всему дому пошёл запах, у нас общая вентиляция, - рассказала соседка с 7-го этажа. - Я уже думала, голубь попал в вентиляцию и начал там гнить. В тот момент ещё и мусор не вывозился».
По словам врача-педиатра Натальи, выступавшей на суде, у ребенка в таком возрасте необходимо в среднем кормить 5 раз в день. Без еды и воды у младенца быстро начинается обезвоживание всего организма, и дальше один за одним начинают отказывать внутренние органы. По информации специалиста, в летнее время ситуация усугубляется в два раза быстрее. На сутки оставить ребенка без пищи — это вообще критично, уточнила педиатр. Также медик рассказала, что в первый день обезвоживания младенец истошно кричит.
При этом Виктория Садченко (кума Аккубековой) описала визит к ним с сыном следующим образом: «Подгузник был переполнен, с него сливались моча и какашки, ребенок плохо пах. Мне стало его жалко, поменяла памперс, попросила Екатерину сделать смесь, та с трудом согласилась. После этого она ребенка оставила на диване».
На суде Садченко заявила, что в последний раз мальчика видела живым то ли 30 июля, то ли 1 августа. В тот день Аккубекова его покормила один раз смесью, при этом, не дала воду, хотя в квартире стояла страшная жара. Садченко вспомнила, что малыш ел эту смесь с дикостью, как зверь. О его смерти, по словам свидетельницы, ей сообщили следователи.
«Все, что она сказала — это все бред», — парировала на суде Аккубекова. — Ты говоришь, что ты не употребляла [наркотики]. Ты не только под этим была… Вспомни, когда мы с Лерой стояли»…
«Ты сейчас врешь», — перебила подругу Садченко. «Почему ты говоришь, что я жаловалась на сына»? – спрашивает Аккубекова. «Ты жаловалась, - отвечает ей «лучшая подруга». - Признайся, Катя, ты, когда жила у моей сестры, была беременна, у тебя был восьмой или девятый месяц [беременности]. Ты неоднократно била себя по животу и кричала «я не хочу этого ребенка». «Ты ку-ку что ли», — отвечает подсудимая. «Катя, я сама это видела», — парирует кума.
Согласно первоначальным показаниям Садченко, Аккубековой в соцсетях написал супруг о том, что их мальчик найден мертвым, после чего та заблокировала мужа. О случившемся Аккубекова якобы рассказала подруге. Горе-мать сначала расплакалась, а потом резко успокоилась, искупалась, накрасилась и собралась на встречу с незнакомыми парнями, которые написали ей что-то в телефон.
Садченко утверждает, что по реакции подруги было непонятно, что случилось горе, поэтому она предположила, что над её подругой кто-то пошутил. После этого, как уточняет кума, они пошли на встречу к тем незнакомцам. Подойдя к мужчинам, их спросили, кто из них Екатерина, после незнакомцы предъявили удостоверения сотрудников правоохранительных органов. На вопрос, почему Садченко никому не сообщила о происходящем, например, не позвонила в органы опеки или в полицию, та сказала, что Аккубекова угрожала ей убийством.
Кума рассказала, что Екатерина раньше нормально относилась к своему сыну, но после того, как её муж уехал на СВО, отношение к малышу резко ухудшилось. «Стала негативно относится, часто жаловалась, что он всё время кричит, плохо спит, нет сил с ним справляться».
По словам пенсионерки Елены, которая проживает на 5-м этаже дома, где уморили ребёнка, Аккубекова превратила жизнь соседей в сущий ад. Женщина на суде рассказала, что её соседка не реагировала ни на какие просьбы, дверь никогда никому не открывала, а в квартире постоянно стоял гам и орала музыка. Аккубекова уже настолько довела соседей, что те стали выключать автоматы в щитке, некоторые грозились и вовсе обрубить кабель к её квартире, поскольку люди не могли спать по ночам из-за громкой музыки.
По сводительству соседки, Аккубекова с тех пор, как муж ушёл на СВО, как с цепи сорвалась. Она постоянно устраивала с подружками пьянки, пела песни на балконе. Потом складировала пакеты с мусором в подъезде, или выбрасывала их из окна вместе с бутылками из-под спиртного. Когда люди жаловались свекрови, на которую оформлена квартира, та отвечала, дескать её невестка не может выносить мусор, поскольку неотрывно сидит дома с ребенком. Соседка вспомнила, что это заявление свекрови всех невероятно возмутило, поскольку Аккубекову видели как раз на днях спящей у подъезда на лавочке. А когда горе-матреи дали понять, что будут решать вопрос о её проживании не по прописке с участковым – с тех пор она стала уезжать «фестивалить» в другое место.
Со слов самой Аккубековой, с июля по начало августа 2023 кума Садченко жила вместе с ней в Краснооктябрьском районе. В тот злополучный день кума попросила её одолжить 30 тысяч рублей. Тогда подсудимая оставила ребенка Садченко, и пошла сдавать телефон в скупку. Возвращаясь домой, она встретила куму у подъезда, та ей сказала, что домой вернулась свекровь и выставила её за дверь, уточнив при этом, что больше не желает общаться с Аккубековой и её свекровью. Тогда подсудимая бросила всё и поехала за ней в Красноармейский.
На вопрос прокурора, что в период с 3 по 7 августа (когда ребёнок погиб и стал уже разлагаться) Екатерина Аккубекова делала в гостях у Садченко, она ответила: «Убирала, смотрела телевизор, готовила».
Девушка утверждает, якобы Садченко её оставила дома на хозяйстве, а сама ходила по друзьям, возвращалась по вечерам пьяная и под наркотиками. При этом на предыдущем заседании сама же Садченко заявляла, что пила алкоголь в совсем небольших количествах, поскольку на тот момент была беременной. Про подругу она говорила, что та выпивала систематически, а кричала на ребенка матом, а порой даже швыряла его. При этом показания Садченко отличались от тех, которые она давала изначально. Аналогичная ситуация оказалась и с показаниями Аккубековой.
По словам Аккубековой 4 августа ей на карту пришли «детские,» часть из которых она перевела своей матери, потому что та воспитывает двух её старших детей. Себе на тот Аккубекова оставила 22 тысячи. На предыдущих допросах она говорила, что потратила эти деньги на развлечения в тот же день, а потом продала за 5 тысяч телефон, но и эти деньги потратила. По новой версии Аккубекова детское пособие потратила исключительно на сына, а за телефон получила 28 тысяч, которые передала своей куме.
На вопрос прокурора, как жена солдата могла оставить их грудничка одного умирать в одиночестве, Аккубекова ответила, дескать не знала, что сын там один без присмотра. «Садченко сказала, что пришла свекровь, и я думала, что она за ним и смотрит», - заявила подсудимая. На вопрос, почему ее показания отличаются - Аккубекова говорила, что желала сыну смерти – горе-мать заявила, что «не видела, что подписывает».
По свидетельству Аккубековой, следователь сказал ей, что, если она подпишет бумагу с показаниями, то ей в камеру принесут фотографии её детей. «Он мне сказал, давай баш на баш. Ну я и подписала», - заявила жена солдата. В качестве доказательства она показала из-за решётки какие-то фотографии.
